Первое утро осени отметилось ливнем, промокшими ногами и потекшим носом.
Осенью всегда хочется вставать в 6 утра, работать больше, меньше чувствовать, больше горячих напитков.
Осенью всегда легче отпускаешь людей, на смену бурным эмоциям приходит смирение и какой то грустный покой.
Осень время одиночества и познания себя.Время что бы спокойно выслушать себя, решить куда двигатся дальше.
Пользуйтесь осенними днями с умом, это шанс исправить ошибки и начать жить заново.Если нужно-погрустите, осенью можно. 
 

Когда в городе еще не завыли сирены, я уже всё знал. 
Знал, потому что много таких «потому что» было вокруг меня. Прикосновение холодного ветра к открытой шее, будто кто-то мертвый тронул её ледяными пальцами. Скрип трамвайных колёс на стыке рельсов, крик вороны в темнеющем небе. Пульс горящих окон: затухающий, рваный. Последний. 
Я вышел из трамвая, дошёл до набережной и сел на первую попавшуюся скамейку. Закурил и закрыл глаза, чувствуя, как волоски на руках встают дыбом, точно превращаясь в мелкие острые иголки. 
Сирены раскололи вечер надвое — время «До» и время «После», которого оставалось так мало. 
Четырнадцать минут. 
Их хватит на многое, если, конечно, не жадничать. Тратить по минуте. Закрыв глаза, я сидел и слушал, как мир вокруг меня стремительно сжимается. Он был уже мёртв, но ещё не понимал этого. И только отдельными искрами в нём, как в остывшем костре, светились те, кто никуда не торопился. 
14 минут 
— Атомная тревога! — заревели вечно молчащие динамики с фонарных столбов. 
— Атомная тревога! Это не учения! Внимание! Немедленно укройтесь в ближайших убежищах! 
Он вздрогнул, потому что как раз стоял под рупором. Растерянно огляделся, ненужным уже движением прикрывая букет от ветра. И тут же увидел её — она бежала от автобусной остановки, спотыкаясь, взмахивая сумочкой. Не отрывая глаз от его лица. Он следил за ней, и все другие прохожие казались угловатыми картонными силуэтами, покрытыми пеплом. 
— Господи… Как теперь-то? — сказала она, схватив его за руку. 
— Возьми цветы, — сказал он. 

— С ума сошел? Какие цветы? — крикнула она. 
— Возьми, — сказал он, — и отойдем, а то затопчут. Пойдём лучше в переулок, погуляем. Как раз успеем дойти до нашего любимого дерева. 
Она вдруг успокоилась. 
— Обещаешь? 
— Конечно, — он улыбнулся, чувствуя, как все внутри леденеет от страха. 
13 минут 
Он выстрелил три раза и увидел, как директор оседает в кресле, дёргаясь сломанной куклой и брызгая кровью — с шипением, как сифон. 
— Nothing personal, — буркнул под нос, — just business.
Прицелился в секретаршу, которая стояла у двери кабинета на подгибающихся ногах, но передумал. Подойдя ближе, киллер аккуратно выдернул у нее из-под мышки кожаную папку. 
— Бегите, — посоветовал мягко. Тут же заметил, что случайно испачкал штанину чёрных джинсов пылью, похлопал по ней ладонью. 
— Бегите, правда. Может, успеете, — посоветовал еще раз и вышел.

12 минут 
Старик сидел неподвижно и глядел на шахматную доску, где его чёрный король жался в угол, под защиту последних фигур. Его противник, если так можно было назвать старинного партнера по шахматам, только что откинулся назад, захрипел и упал со складной табуретки, царапая руками пиджак напротив сердца. Они встречались здесь, на Страстном бульваре, каждую пятницу — вот уже тридцать лет. Хороший срок. 
Старик посмотрел вокруг. Где-то слышались гудки, звон стекол и скрежет бьющихся машин. Он проводил глазами странную пару — мужчину с острым худым лицом и его спутницу, прижимавшую к себе букет цветов. Мужчина обнимал девушку за плечи. Их взгляды скользнули по старику, не замечая.
Он поглядел на доску, потом, покашляв, вытянул худую руку и холодными пальцами аккуратно уложил короля на чёрную клетку. 
11 минут 
— Интересно, а если я сейчас уйду, не заплатив, вы меня арестуете? — Сергей повертел в пальцах золотую печатку, потом поглядел на продавщицу за витриной ювелирного салона. Она его не услышала — стояла с белым лицом, и трясущимися руками бесконечно поправляла и поправляла кулон на шее. «Мама, ма-а-а-ма, хватит, ну хватит!», — вторая девушка визжала в углу, но сирены заглушали её голос. Охранник тупо поглядел на Сергея, потом вдруг сорвался с места, подбежал к визжащей продавщице и два раза сильно ударил её по лицу. 
— Заглохни, сука! 
— Нехорошо, земляк, — улыбаясь, громко сказал ему Сергей. Он надел печатку на палец и сунул руку в карман дорогого пальто. 
— Чё? – заорал охранник, двигаясь на него. Сергей увидел капли пота на лбу, и секунду разглядывал их, думая о том, что печатка сидит на пальце как надо — не жмёт и не болтается. Потом достал из кармана пистолет и выстрелил охраннику в лицо. 
10 минут 
Они сидели в остановившемся трамвае и передавали друг другу бутылку коньяка. 
— Плохо получилось, — сказал Андрей. Он попытался улыбнуться, но нижняя челюсть прыгала, и лицо белело с каждым глотком, — неохота так умирать. 
— Может все-таки учения? — возразил Димка, но тут же осёкся. 
— Жаль, что не доехали до Пашки. У него сейчас как раз все собрались. День рождения, дым столбом наверно… 
— Думаешь, легче было бы? 
Андрей подумал. 
— Нет, — сказал он. – Не легче. Ладно, давай ещё по глотку. Закусывай, торт всё равно не довезём. 
Он посмотрел в окно. 
— Гляди, живут же люди. 
На перекрестке высокий человек в пальто расстреливал чёрный джип. Каждый раз он тщательно и долго целился — похоже, очень хотел сшибить выстрелом антенну, но у него никак не получалось. Расстреляв патроны, он махнул рукой и облокотился на капот. 
— Приехали, — усмехнулся Димка. Он сделал глоток коньяка и поморщился. 
9 минут 
— Давно хотел тебе сказать… — он закончил щёлкать пультом, с одного шипящего пустым экраном канала на другой, и оставил телевизор в покое. 
— Что? — вяло отозвалась она. 
— Никогда тебя не любил. Надо было тебя еще тогда, в Крыму утопить. Подумали бы, что несчастный случай. 
— Сволочь! — она ударила его по щеке. Перехватив руку, он резко выкрутил её. Когда жена завизжала и согнулась от боли, погнал её к открытому балкону, сильнее выгибая локоть. 
— Не надо! — она попыталась уцепиться длинными ногтями за дверной косяк. Ноготь сломался и остался торчать в щели. 
Он выбросил её с балкона, сам еле удержавшись у перил. Посмотрел, как тело шлепнулось на асфальт — звука было не слышно, все перекрывали сирены. 
Закурил. Десять лет уже не чувствовал вкуса сигаретного дыма, потому что так хотела жена. Выдохнул, затянулся глубже. 

8 минут 
Люди бежали по улице — в разные стороны, кто куда. Натыкались друг на друга, падали, кричали и ругались. Один только нищий смирно сидел у забора, кутаясь в драный плащ. Шапку, в которой бренчала какая-то мелочь, давно запинали на другую сторону тротуара, но он за ней не торопился. Замер, вздрагивая, опустил нечёсаную голову. 
— На тебе, — кто-то бросил на колени нищему пистолет с оттянутым назад затвором, — я сегодня добрый. Один патрон там еще остался вроде. Сам разберёшься. 
Нищий не поднял голову, исподлобья проводил глазами ноги в черных джинсах, мазок пыли на штанине. Смахнул пистолет на асфальт, завыл тихо, раскачиваясь из стороны в сторону. Рядом, осторожно косясь блестящим взглядом, опустился голубь, клюнул какую-то крошку. 
7 минут 
В кинотеатре кого-то убивали, толпа пинала ворочающееся под ногами тело, возившее по полу разбитым лицом. 
— Не смотри, — он ласково взял её за подбородок, повернул к себе, поцеловал в губы. 
— Я и не смотрю, — она храбро пожала плечами, хотя видно было, что напугана. 
— Я тебя не брошу, — сказал он тихо. 
— Что? – девушка не услышала, заткнула уши, громко закричала: 
— Как эти сирены надоели! Я тебя совсем не слышу! 
— И не слушай! — крикнул он в ответ. — Я тебя все равно не отпущу!
— Правда? 
— Конечно! 
Несколькими секундами позже их застрелил заросший грязной щетиной нищий, у которого откуда-то оказался пистолет. В обойме было всего два патрона, и нищему не хватило, чтобы застрелиться самому. 
— Твари! Чтоб вы сдохли! — он кричал ещё долго, но его никто не слушал, только двое парней в пустом трамвае рядом, руками ели торт. 
6 минут 
— Ты так быстро всё сделала, — сказал он, — спасибо, Маша… И сирен этих почти не слышно. 
— Молчи, — строго приказала человеку в кровати высокая женщина, — тебе говорить нельзя. 
— Теперь-то уж что толку? — хрипло засмеялся-закашлял он. — Чудная ты, Маша. Так и будем врачей слушаться? 
Она заботливо подоткнула ему одеяло, сама села рядом, глядя на острый профиль в полумраке комнаты.
— Маша, — он слова зашевелился, поднял голову, — почитай
что-нибудь? 
— Хочешь Бродского? – спросила она, не шевелясь. 
— Очень. 
Ей не нужно было тянуться за книгой и включать свет. Еле шевеля губами, почти беззвучно, она начала: 

— Я не то что схожу с ума, но устал за лето. 
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян. 
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это — города, человеков, но для начала зелень… 
 5 минут 

— Мама, нам долго здесь сидеть? – спросил из глубины молчаливо дышащего вагона детский голос. 
— Тихо. Сколько скажут, столько и будем сидеть, — шикнула женщина. И снова все затихли, только дышала толпа — как один смертельно раненый человек. 
— Выйдем на перрон? – спросил машинист своего сменщика. 
— Зачем? В кабине хоть не тесно. А там сейчас сплошная истерика, особенно когда эскалаторы отключили. 
Машинист прислушался. 
— Вроде тихо, — он пожал плечами. 
— Это пока. Ты погоди еще немного. 
— Да скоро будет уже всё равно, сам знаешь. Мы же на кольцевой. Здесь всё завалит. 
— Это точно. 
Не сговариваясь, оба закурили. 
— Прямо пилотом себя чувствую, — сказал сменщик. — Как будто самолёт падает, и уже чуть-чуть осталось. Только на покурить. 
— Самолёт, метро — то же самое, только без крыльев, — попытался пошутить машинист. 
Оба невесело посмеялись. Потом сменщик щёлкнул тумблером, и фары поезда погасли. 

4 минуты 
За углом кто-то играл на гитаре, нестройный хор старательно вытягивал слова песни. Саша поднялся по тёмной лестнице на верхний этаж дома. Сначала ему показалось, что на лестничной площадке никого нет, но потом он услышал тихий плач у двери, обитой красным дерматином. 
— Ну? Чего ревёшь? — Саша присел на корточки перед маленькой девочкой в красном комбинезоне. 
— Страшно… — сказала она, поглядев на него серыми глазами. — Мне мама дверь не открывает. Они с папой ругались сильно, а потом замолчали, я через дверь слышала. 
— Замолчали — это плохо, — серьёзно сказал Саша. — Слушай, хочешь на крышу? Сверху все видно далеко-далеко. 
 — На крышу нельзя, — девочка помотала головой, плача зареванное лицо в ладошки. Саша аккуратно отвёл ладошки от лица, подмигнул серым глазам. 

— Сегодня можно. Я же не чужой дядька, а твой сосед снизу. Вот честно-честно. Пойдём, сама посмотришь. 
Грохоча листами железа, они взобрались на самый верх крыши. Саша крепко держал девочку за руку. 
— Ага. Вот мы и пришли, — он огляделся, потом снял свой плащ и постелил его прямо на ржавую жесть, — садись. Хорошо видно? 
— Да, — девочка, не отрываясь, смотрела в небо. 
— Ну и замечательно. Посидим, а потом и мама вернётся, и папа… 
Саша растянулся рядом, заложив руки за голову, и тоже начал смотреть на облака, гадая про себя — успеет он или нет заметить ракету. 
3 минуты 
Город затихал. Я сидел на скамейке, по-прежнему не открывая глаз, чувствуя, как люди забиваются поглубже в щели, чтобы спрятаться, хотя прятаться было бесполезно. Те, кому повезёт выжить, были отсюда далеко. А я не считался, я даже не отбрасывал тень, сидя под тускнеющим фонарем. 

Две минуты. 
Ветер перестал дуть. Время сжималось, стремительно скручивалось в клубок, потому что миллионы человек сейчас думали только об одном — как бы замедлить эти минуты. Никогда не бывает так, как хотят все. Неторопливые и торопливые, они были на равных, хотя у первых в запасе оказалось несколько лишних мгновений. 

Минута. 
В небе будто кто-то прочертил белую полоску. Она всё удлинялась, и впереди сияла раскаленная точка — словно метеорит, который сейчас упадёт, оставив после себя просто маленькую воронку. «Маленькую! — взмолился я, не разжимая губ. — Пожалуйста! Маленькую! И чтоб все потом вернулись, вышли, убрали мусор, снова стали такими как раньше!» 
В мире была тишина, и я понял, что меня никто не слушает. Скоро этот город превратится в стеклянный пузырь, застывший, навечно вплавленный в корку земли. 

Недавно я понял, для чего нужна электронная почта — чтобы общаться с теми, с кем не хочешь разговаривать.

В будущем построят машину времени, но ни у кого не будет времени ею пользоваться.

По-моему, нужно создать горячую линию, где никогда не будут брать трубку: для тех, кто никогда не следует советам.

Если вы хотите узнать, как помочь своим детям, — отстаньте от них!

Недостаточно знать, какие ноты нужно играть, — вы должны понимать, почему именно они должны быть сыграны.

Живи так, будто этот день — последний, и однажды так оно и окажется. А ты будешь во всеоружии.
С планетой все в порядке. Это людям кранты!

Что самое замечательное в доме на побережье? Вы окружены идиотами только с трех сторон.

Мне нравится, когда цветок или пучок травы растет сквозь щель в бетоне. Это, черт возьми, героически.

Я вот думал, почему люди, старея, все активнее читают Библию. И тут меня осенило: они ведь готовятся к выпускному экзамену.

Каждый третий житель планеты страдает от той или иной формы психического заболевания. Подумайте о ваших двух лучших друзьях. Если они в порядке, то это должно быть вы.

Каждый раз когда я собираюсь побриться, я думаю, что наверняка на Земле кто-то еще собирается бриться. Поэтому я всегда говорю: «Пойду тоже побреюсь».

Что хорошего в эгоистах? Они не обсуждают других людей.

Есть немало людей, озабоченных безопасностью атомных станций. И не пристегивающихся в машине.

Основная причина, почему Санта такой веселый, — он знает, где живут все плохие девочки.
 Я разговариваю сам с собой, потому что я единственный человек, чьи ответы мне нравятся.

Безоговорочный чемпион в тяжелом весе. Но, если он такой безоговорочный, нахрена тогда драться?

Не успеешь найти смысл жизни, как его уже поменяли.

Религия — это как пенис. Нормально, когда он у тебя есть. Приятно, если вы гордитесь им. Но, пожалуйста, не доставайте и не размахивайте им на людях.
И, пожалуйста, не пытайтесь подсунуть его моим детям.

Если о ком-то вы не можете сказать ничего хорошего, это еще не повод молчать!

Почему в банке всегда привязывают шариковые ручки?! Если я доверяю вам свои деньги, то вы должны доверять мне хотя бы свои ручки!

Продолжайте учиться. Узнайте больше о компьютерах, ремеслах, садоводстве — о чем угодно. Никогда не оставляйте мозг в лености. «Праздный мозг — мастерская дьявола». А имя дьявола — Альцгеймер.
Дом — это то место, где хранится наше барахло в то время, пока мы находимся вне дома, чтобы добыть больше барахла.

Идея о том, что школьная форма помогает соблюдать в школе порядок, — разве все эти школы не вредят, заставляя детей думать одинаково? Теперь они хотят, чтобы они еще и выглядели одинаково!

Видите ли, мой разум не так работает: у меня есть реальная идиотская фигня, которой я пользуюсь, называется «мышление».

Джордж Карлин

Мир настолько сгнил, что даже влюбиться в кого-то-это наибольший риск, который мы можем себе позволить.Нас сжимает внутри от вероятности, что это окажется не заимно или арессивно воспринято.
Люди разучились любить, миром правят потребительские отношения. 

Год назад я написал статью «15 причин, из-за которых ты никогда не реализуешь себя». Так уж вышло, что статью репостят каждый день и мне довелось прочитать немало комментариев. В одном из них мне понравился вопрос об энергии, а вернее о том где же её взять для свершения своих великих дел. Эта статья именно об этом.

1) Игнорирование подсказок мозга

Если ты постоянно создаешь бардак в своей комнате, хотя всей душой его ненавидишь, значит, где-то в подсознании кричит о себе очень важное невыполненное дело, еще важнее, чем то, которым ты занят на данный момент. Твоя лень в нежелании убираться в этот момент это даже и не лень никакая, а скорее сигнал о потенциале энергии, который ты можешь получить, выполнив свою работу. Этот сигнал посылается с целью получить столько вдохновения, сколько необходимо для того чтобы справиться со всеми своими насущными вопросами, когда же ты его игнорируешь, начинаешь откладывать вопрос на потом (особенно если не веришь в выполнение дела вовсе) — слепое подсознание решает, что ты дело уже как бы выполнил (душевный же дискомфорт тем ни менее останется, он тоже сожрет свое) и потихоньку начнет эту энергию поедать как голодный желудок поедает сам себя. Энергии съедается именно столько сколько и должно было быть получено, как результат — разбитый безвольный человек, ты сам. В итоге удовольствия от заброшенного дела не получается ни на секунду, ты находишься в пространстве «одинокого виноватого времени» — делать ничего не хочется, но ни малейшего удовольствия от раздолбайства не получается.
Вся энергия скрыта в самом действии и это самое сложное для понимания. Откуда взять энергию, чтобы начать действовать? А просто взять и начать катиться по этой горке, наполненной от и до тем, что так тебе необходимо. Если когда-нибудь смотрел к/ф «Люди в Черном», то должно быть помнишь сцену, где главные герои открывают черепную коробку одного из крошечных инопланетян, который управляет человеком в его голове. Вот и представь себя таким вот инопланетным существом, расслабься и просто машинально наблюдай за тем как ты выполняешь действия, позволь себе роскошь ошибиться, ты только учишься, тренируешь мышцу силы воли, так дай же ей работать в удобном для нее режиме, но и не отказывай ей в удовольствии стать сильной так как она это может сделать.

2) Противоречия

Нежелание делать дела так же может быть связано со страхом продвинуться дальше по жизни. Вся наша жизнь есть борьба со своим собственным организмом и дело гораздо глубже болезней — речь о том, что если ты живешь, служа исключительно своему организму, которому необходимы только базовые его самого потребности (тепло, еда, постель), душа от этого проигрывает. Потребности души необходимо поставить вровень с потребностями организма, это — идеальная связка, это счастье и есть, однако, конечно же, всё не так просто, ведь так же существуют и противоречия. Противоречия это самый уродский компромисс в битве между душой и разумом — при том, что никто никогда так и не побеждает в этой битве. Противоречия это те преграды, которые никогда не позволяют человеку стать собой. Все они созданы внешним миром, огромными сборищами людьми, которым когда-то что-то сказал человек с качествами лидера. Наверное не нужно объяснять, что такой человек тоже мог ошибаться.
Одно из противоречий, распространенная фраза «нужно стать кем-то». Кем-то. Кем угодно. Вместе с тем, а разве все наше окружение не направлено на то, чтобы мы не были никем кроме того, кто им необходим? Как им понравится если ты начнешь вводить новые правила? А никак им это это не понравится, да и ты им нравится перестанешь очень и очень быстро. Я ни на одну секунду не сомневаясь, даже будучи незнакомым с тобой лично, что у тебя есть такие вещи, в имидже, в характере, в увлечениях, которые ты не можешь поменять потому что сущестует окружение, которое тебе не позволит этого сделать. То есть, под «кем-то» автоматически понимается успешный миллионер, со своим бизнесом, стильно одевающийся и вообще симпотяга и никто иной. А как же остальные варианты?

Если что, вспоминай время от времени, что фоткать себя на камеру самому было чем-то постыдным до появления слова селфи. Не жди пока все, что ты любишь войдет в моду, она работает очень странно и ты можешь ее не дождаться.

А теперь представим, что ты сидишь со своими друзьями в каком-то баре и обмусоливаешь эту тему, «нужно быть кем-то», «ну да», «ага». А теперь вопрос на миллион из копилки того самого успешного миллионера — а что если один из вас все-таки становится миллионером? Продолжатся ли отношения таких друзей? Нет, ну серьезно, без дураков, давайте хотя бы в этот единственный раз не будем никого обманывать. Вот один из парней берет и становится миллионером, неважно как. Счастливы ли друзья тоже не так важно, человек по своей природе эгоистичен, когда же речь идет о превосходстве друга над ним во всех возможных сферах какие только можно купить себе за деньги, то никакой радости быть не может. Мы можем радоваться только за незнакомых нам людей потому что их успех никак не повлияет на нашу жизнь — друг же все время находился с тобой в одной и той же плоскости, он делился с тобой своими проблемами, он ходил с тобой в одни и те же места и вы несомненно в чем-то да похожи. И вот он, засранец эдакий, берет и поднимается на эту ступеньку, где он теперь может делать все о чем ты только мечтал. Он может, ты — нет. Должен ли он тут же предложить кучу денег друзьями? Нет, он их заработал, это его деньги и он не должен их отдавать просто так, да и к тому же друзья скорее всего лучше умрут, нежели попросят об этом. Предложит — посчитал их ниже. Не предложит — зажрался и кинул всех. Друзей можно мешать как угодно, результаты такие же.
Я повторю свой вопрос: продолжатся ли их отношения? Никогда. Ни за что на свете. Варианты могут быть разные, но отношений этим не бывать. А теперь снова вернемся к друзьям в баре, никто пока еще не разбогател. «Нужно сделать так, чтобы глаза вас мои не видели, меня раздражают ваши отвратительные рожи, я бы променял их на кучу денег», «ну да», «ага». И эти люди дружат? Да это пожалуй, что кабздец какой-то, а не дружба.
Необходимо жить сегодня и если есть какие-то желания, то лучше не желать их, а просто потихоньку да делать. Так вы хотя бы не создаете противоречий со своим нынешним миром и душа остается спокойна. Ну а если кто-то находится рядом с тобой лишь до поры до времени, причем нагло заявляет об этом, то может пора этому времени наступить прямо сейчас?

3) Кормежка энергетических вампиров

Человек может крутиться словно юла вокруг других людей по многим причинам. Одна из самых главных — его в детстве попросту не долюбили, отсюда ярое стремление угождать другим. Такой человек становится смешным и нелепым, он слишком сильно старается получить одобрение от порой совершенно незнакомых людей, что выглядит очень странно со стороны.
Так же очень важно не попасться на ярлык вечных просителей, ведь существует огромное количество людей, чье взаимодействие с другими строится исключительно на достижение своих собственных дел. Такие люди скорее обосрутся, чем поболтают с тобой лишнюю минуту о тебе, а не о них. Реагируй на таких людей не так как они хотят и они отвалятся сами собой. Человек, которого ты «вычислил» сразу же начнет вести себя очень странно, он как бы насильно проявит такую реакцию, что сразу же раскроет все свои карты стоит вам лишь один раз повести себя нетривиально. Скорее всего это будет какое-то невозможно наглое оскорбление или очень подлый поступок, но ведь и ты бы начал делать всё, чтобы спастись если бы тебе отрубили ноги, неправда ли? Если человек поступает так, это значит, ты забрал важную часть его энергии, без которой он превращается в инвалида. Ты «отрубашь ему ноги», а на самом деле возвращаешь свои собственные.
Эти энергетические вампиры ловят слабых, они не всегда делают это осознанно, так происходит только потому что в ином случае энергии не будет у них самих. Не нужно уж очень злиться на них, относись спокойно к тем, кто не умеет жить, но и не в коем случае не позволяй питаться собой, а то ведь так и умереть недалеко.

4) Нежелание отпустить

Так или иначе держа в голове что-то, о чем ты сожалеешь, ты занимаешься тем, что поедаешь себя изнутри. Энергия создается и никуда не девается, а деть ее куда-то необходимо обязательно, таковы правила. Следовательно так или иначе начинают происходить плохие вещи, которые эту энергию подавят, да настолько, чтобы такого вот «свободного времени» на всякую такую вот херню у тебя больше не оставалась. Вот так, энергия действительно настолько обидчива к тем, кто ее не ценит.
А теперь попробуй представить, что прошлого не существует. Нет ни прошлого, ни будущего. Все наши опасения исчезли в этот же момент, ведь опасения о будущем есть результат неудачного прошлого и ничто иное. Если ты не боишься собак, то скорее всего на тебя никогда не набрасывалась банда бродячих бешеных животных, если твой дом никогда не горел и ты не спасался в ужасе, то вряд ли у тебя установлены датчики дыма, да и огнетушитель не стоит. А ведь эти риски есть всегда. На голову может упасть кирпич, сосулька, гастрабайтер, что угодно, не боишься ты этого только потому что логический разум не допускает такой возможности, люди вообще ведь учатся только на своих собственных ошибках.
Но если по-честному, то разве страх помогает? Нет, не помогает, он съедает душу. Сожаления о прошлом, о том, чего больше и не существует, это глупость, от которой тебе немедленно нужно избавиться если ты хочешь жить нормально. Страх о будущем так же глуп, потому что нет и будущего. Это лишь странное слово и ты волен поступиться общепринятыми нормами и «обмануть» (а может, рассказать ему правду?) свой мозг так как считаешь нужным. И если осознание того, что есть только сейчас поможет тебе, то какого хрена ты должен слушать тех, кто называет себя якобы логичным? Все, что помогает не является странным.

5) Несуществующие границы возможного

Последний пункт напрямую продолжает четвертый. Как только ты поймешь, что есть только сейчас, то получается, что прошлого никогда и не было. И вот есть только ты. Маленький инопланетянин внутри черепной коробки этой странной человеческой машины. Быть может, ты есть какой-то высший разум, цель которого попасть в эту машину и сделать её жизнь удивительной несмотря ни на что? Ну вот такое вот у тебя с твоими инопланетными друзьями странное развлечение, что уж тут поделаешь, только руками развести.
Изменяться можно либо потихоньку, либо сделать это мгновенно. Расскажу историю: однажды, возвращаясь из долгого похода мы с моим приятелем заехали в промежуточный на пути домой город и решили, что общаться со всеми, да и друг с другом, мы будем исключительно на английском. Я тут же убедил себя в том, что я нью-йоркский американец, а огромный походный рюкзак помогал создать образ. Мы спрашивали дорогу на английском, заказывали еду и ловили фразы, перешептывающихся прохожих и клиентов ресторана о том, что к ним заглянули иностранцы. По пути я начал распевать песню, мне уже и не вспомнить какую, но взгляды были замечательные. Проходящая пожилая женщина брякнула себе под нос «американец», а какие-то веселые девушки сфотографировались с нами. Превращение произошло мгновенно и все это только потому что прошлое перестало существовать. Для меня осталось только настоящее, в котором ничего удивительным образом не было предначертано и ничего не было решено. В этой оболочке я мог делать то, чего не знал, что могу делать в своей. Но что изменилось? И главный вопрос — что изменится для тебя и изменится ли? Решать только тебе.

P.S. Заморочки с изменениями всегда пугают, но если ты чувствуешь, что они спасут твою жизнь, то не бойся пожалуйста перемен. На самом деле, то как ты себя чувствуешь во время мыслей об этом, страшнее самих действий, ощущения обязательно создадут мягкую почву, не нужно слушать о том как сложно жить, живи так как хочется на самом деле. Ведь жить сложно только тогда когда ты с
этим согласен.